Божьи изгнанники

Уже несколько лет Игорь Шимко живет в страхе, что его семья окажется на улице. Семья - это его жена, сын и двое стариков: отец и теща, ветеран Великой Отечественной. Все они рискуют остаться без крыши над головой.

Два года длилась его мучительная тяжба со Ставропольской и Владикавказской епархией. Ее представители подавали иски в разные судебные инстанции. Чтобы вернуть дом Шимко церкви, который до революции принадлежал игуменскому корпусу женского Иоанно-Мариинского монастыря.

Кассационное определение краевого суда поставило точку в этом непростом и запутанном деле. По нему дом по улице Октябрьской, 233 В надлежит вернуть в собственность Российской Федерации. Скорее всего, с дальнейшей передачей церкви.

Примечательно, что о выселении семьи в определении суда речи не идет: то есть дом вернуть в собственность России, а о жильцах - ни слова. Получается, как бы и не выгоняет их никто. Неужели Игорю Борисовичу с домочадцами придется обитать в одном здании с монашками?..

СДЕЛКА НА ЗАКОННЫХ ОСНОВАНИЯХ

До 93-го года здание, расположенное по адресу Октябрьская, 233 В, стояло на балансе у краевой психбольницы. Тогда же Ставропольская товарная биржа выставила его на аукцион и продала ТОО «Микст», возглавлял которое сам Игорь Шимко. Здесь по заказу краевого минздрава он развернул производство антипедикулезных шампуней. А поставлял их в боевые части, расквартированные в Чечне.

Три года спустя представители ТОО «Микст» здание продали. И не кому-нибудь, а… ближайшим родственникам Игоря Шимко: его родителям и теще. За чисто символическую сумму в 100 долларов.

- Из полубарака с провалившимся полом и такими огромными дырами в потолке, что вполне можно было изучать астрономию, еще предстояло обустроить жилье, - вспоминает Игорь Шимко. - Деньги потребовались немалые.

Выручила теща Раиса Ивановна Фоменко. Ветеран войны продала дом в центре Изобильного и перебралась к детям в Ставрополь. А деньги вложила в капремонт.

- В комитете градостроительства городской администрации мы получили официальное разрешение на переоборудование помещений в жилые, - продолжает Игорь Борисович. - Пришлось все начинать с нуля: латать потолок, укреплять стены, подводить коммуникации. А чтобы выровнять двор, понадобилось 90 грузовиков грунта! В том же 96-м мы получили домовые книги, а потом прописались.

Правда, не все. А только покойная ныне мать Игоря Шимко, его жена и теща. Остальные (его отец и сын) прописались позже, уже в ходе судебных разбирательств.

Игорь Борисович, конечно же, знал, что до 1917 года халупа (по-другому ей-богу не назовешь) принадлежала женскому монастырю. Но особого значения этому факту не придавал. Мало ли что кому когда-то принадлежало? За многие десятилетия собственники менялись не один раз.

Первый тревожный звоночек прозвенел в начале 2000-х, когда к нему домой в сопровождении нескольких чиновников пришел тогдашний митрополит Гедеон. Визитеры тактично поинтересовались, кто и на каких условиях здесь проживает.

- Когда владыка Гедеон увидел документы, подтверждающие наше право на частную собственность, сказал, что никаких претензий к нам нет, - отмечает Игорь Борисович. - И добавил: «Живите с Богом».

КАК ХАЛУПА ПАМЯТНИКОМ СТАЛА

Новый глава епархии Феофан, не в пример покойному митрополиту, повел кардинально иную политику. Весной 2004-го, вскоре после назначения на должность, он вместе с тогдашним думским спикером Юрием Гонтарем наведался на Октябрьскую.

- Нас не было дома, - вспоминает Игорь Борисович. - Но соседи рассказывали, что владыка громко стучал в калитку и требовал впустить его.

С тех пор комиссии здесь не переводились. По-видимому, архиепископ поставил четкую цель вернуть земли, отобранные у церкви советской властью. К которой ни Шимко, ни Фоменко не имели никакого отношения.

Ставропольская епархия проиграла в Октябрьском суде. А вот кассацию в краевой суд представители церкви готовили тщательно. В феврале 2007-го они принесли в суд справку, в которой значилось, что дом на Октябрьской, 233 В является… историческим памятником. Бумага за подписью губернатора Александра Черногорова возникла словно из-под земли, а точнее - во время судебного процесса (до этого жильцы дома и не знали, что живут в памятнике). Суд принял ее во внимание, и исковые требования епархии удовлетворил полностью.

- А до этого было постановление следователя прокуратуры. В нем он указал, что усматривает состав преступления в договоре купли-продажи. При этом уголовное дело по этому факту не заводилось. Тогда как в законе о суде сказано, что любые постановления, так или иначе связанные с уголовным законодательством, можно использовать лишь в том случае, если преступление доказано и по нему вынесен обвинительный приговор суда, - возмущается Игорь Борисович.

По решению суда у Шимко и Фоменко отобрали все. Применили единственную конфискационную статью Гражданского кодекса - 169-ю. Без права на компенсацию!

ПОРОК ИЛИ ДОБРОДЕТЕЛЬ?

В прямом эфире Первого канала - «Времена». В гостях у Владимира Познера известные политики и видные общественные деятели обсуждают взяточничество в среде священников. Среди обличителей - член Общественной палаты России, архиепископ Ставропольский и Владикавказский Феофан.

С присущей ему горячностью, иерарх строго осуждает лихоимцев в рясах. Говорит нравоучительно и хлестко. Пока его монолог не прерывает ведущий:

- Вы, владыка, не лукавьте. Мы-то знаем, что у вас тоже есть пара домиков на Рублевке...

- Но ведь я там не живу, а только останавливаюсь… - пасует архиепископ под хитрым прищуром Познера.

…Согласно компетентной оценке, стоимость дома Шимко и Фоменко не превышает 10,2 млн. рублей. Сумма, прямо скажем, не аховая. Так за что же бьется церковь? Неужели исключительно за восстановление исторической справедливости?

Официально дом на Октябрьской, 233 В и землю, на которой он стоит, собираются отдать женскому Иоанно-Мариинскому монастырю. Что будет на самом деле - покажет время. Очень хочется верить, что монахинь не обидят.

ДОТЯНУТЬ ДО СТРАСБУРГА

Бумаги у Игоря Шимко измеряются ящиками. Прошлым летом архив снова пополнился: он написал три жалобы в Европейский суд по правам человека. Что до местных адвокатов, то они на его деле давно поставили жирный крест. «В связи с бесперспективностью».

- Дела в Страсбурге рассматривают в течение трех-четырех лет, - говорит Игорь Борисович. - Но у нас есть надежда, что Раисе Ивановне, как ветерану войны, пойдут навстречу и ускорят процесс.

О том, что их могут выселить раньше, чем в Страсбурге вынесут вердикт, они стараются не думать. Им некуда идти, кроме квартирки в 23 кв. метра, доставшейся Игорю Борисовичу по наследству.

МОСКВА НАМ НЕ УКАЗ?

Целый год Шимко и Фоменко вздрагивали в ожидании судебных приставов. Учитывая двусмысленность решения суда. Однако те не появились. Да и представители церкви забыли дорогу к дому на Октябрьской.

Но, как и любой штиль, этот оказался предвестником бури.

В конце октября порог дома Игоря Шимко вновь переступили незваные гости. Во главе с настоятельницей Иоанно-Мариинского монастыря матушкой Иоанной (в миру - Лихомановой. - Авт.).

- Она попросила нас съехать, - плачет Раиса Ивановна Фоменко. - Вот она какая, «милость Божья»!

Как ни старается Раиса Ивановна, а понять не может: почему ее, человека, прошедшего войну, под град пуль выносившего раненых солдат с поля боя, выселяют из дома? И это - на фоне указа президента, который потребовал от региональных властей обеспечить всех ветеранов войны жильем к 65-й годовщине Великой Победы!

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

В 1847 году первый Преосвященный Ставропольский Иеремия повелел открыть в 3 верстах к северу от Ставрополя женскую общину под названием Иоанно-Мариинской обители. По его мысли она должна была служить местом иноческого жития вдов и круглых сирот, а также страждущих тяжкими болезнями из других сословий.

4 года спустя епископ Иоанникий ходатайствует перед Святейшим Синодом об изменении статуса Иоанно-Мариинской общины в монастырь. Прошение Синод утвердил.

Первая настоятельница игуменья Серафима установила в Иоанно-Мариинском монастыре порядки в соответствии с уставом Афонских монастырей.

Во время русско-турецкой войны 1877 - 78 годов сестры изготовляли все необходимое для военных лазаретов. Сами монахини ухаживали за ранеными и больными воинами.

К началу XX века Иоанно-Мариинский монастырь вошел в число крупнейших на юге России (около тысячи монахинь и послушниц). В монастыре было пять храмов, школа для девочек, художественные мастерские.

В 1921 году монастырь разогнали. На его территории сначала находилась колония для беспризорников, потом дом отдыха, а после войны здесь разместился филиал краевой психиатрической больницы.

В начале 2000-х встал вопрос о возвращении территории и зданий бывшего монастыря церкви. Но руководство больницы долгое время отказывалось даже от обсуждения этого вопроса.

В 2004 году при содействии губернатора Ставропольского края Александра Черногорова и председателя Госдумы края Юрия Гонтаря начался поэтапный процесс передачи зданий и территории монастыря епархии. Сейчас в монастыре находится восемь монахинь. Ведутся работы по восстановлению одного из сохранившихся монастырских храмов.

(С сайта Ставропольской и Владикавказской епархии).

ДРУГОЕ МНЕНИЕ

В 2006 году Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в интервью московскому бюро агентства «Франс-Пресс» заявил:

- Церковь не может одобрить отторжение и передел собственности, связанный с попранием прав ее законных владельцев - государства, частных лиц, общественных и иных организаций. Исключением может быть только такое отторжение, которое обусловлено интересами большинства людей, сопровождается справедливой компенсацией и происходит на основе соответствующего закона. Нарушение этих принципов неизбежно приводит к социальным потрясениям и страданиям людей.

Это справедливо и в отношении собственности, незаконно отнятой у церкви в 1917 году. Мы очень хорошо сознаем, что за годы, прошедшие с тех пор, церковное движимое и недвижимое имущество обрело новых хозяев… В этой ситуации требование безоговорочной реституции неизбежно привело бы к конфликтам, к новому переделу собственности, который никогда не проходит безболезненно.

ИЗ ПЕРВЫХ УСТ

Мы дозвонились архиепископу Ставропольскому и Владикавказскому Феофану и спросили, что он думает по этому поводу.

- Ну это известное дело! - начал владыка. - Суд ведь установил, что договор купли-продажи был незаконный. А до революции в этом здании находился игуменский корпус. Вы сходите, посмотрите, в каких стесненных условиях сейчас живут монахини! А ведь они тоже граждане России! Они (семья Шимко. - Авт.) все время бьют на то, что бабушка - фронтовичка, а ее выкидывают на улицу. Я вам официально заявляю: пока их никто не выселяет. Это первое. Второе. Если вдруг речь пойдет о том, чтобы выселить ветерана, я сам изыщу средства и куплю ей хорошую однокомнатную квартиру.

- На каких условиях? Может, ей заявление на ваше имя написать?

- Да какие там заявления! На условиях христианского милосердия.

- А как же все остальные? У них ведь есть «розовые» свидетельства…

- Подождите, подождите! Поймите правильно, сделка была липовая. Это рейдерский захват здания! Они приобретали этот дом под предприятие, чтобы блох травить. А потом прописались там. Сам по себе вопрос еще и вот в чем заключается: все культовые здания, храмы, монастыри должны быть переданы церкви.

- Вы не предлагали этим людям компенсацию?

- Я не предлагал. Потому что речь не идет пока обо мне. И о церкви не идет речь. И их пока никто не выселяет.

- А что значит «пока»?

- А я откуда знаю? Я пока ничего не знаю. Пока решения о передаче здания в пользу церкви нет.

- Вам по-человечески их не жалко?

- По-человечески мне вообще всех жалко. Но что вы мне предлагаете?

- Я не против возвращения земель и зданий церкви. Но я против, чтобы людей выселяли на улицу. Я думаю, в этой ситуации было бы справедливо компенсировать людям потерю жилья.

- Их никто не выселяет, еще раз говорю.

- Но вы ведь сами сказали: «Пока».

- А это уже вопрос к государству. Вы за людей, и я за людей. Кампанейщиной не надо заниматься. Это старая песня. Сколько безобразия творится вокруг, и пресса на него не реагирует. Я отношения к этому процессу не имею! Конечно, я хочу, чтобы монастырь был монастырем. Они (Шимко. - Авт.) у государства купили за 100 долларов здание в 300 кв. метров? Вот как государство продавало им за 100 долларов, так пусть и компенсирует.

- Государство - это кто? Президент, премьер-министр, губернатор?

- Вы журналист опытный, найдете, кто отвечает.

ОТ РЕДАКЦИИ

«Комсомольская правда» будет следить за развитием событий. И готова выслушивать все стороны. А заодно приглашаем участников событий к открытому цивилизованному диалогу в пресс-центре «КП».

Ждем ваших звонков по телефону: (8652) 95-11-97.