Борис Корчевников: В каком-то смысле у нас с Андреем Малаховым общая жизнь

Борис Корчевников на вручении телепремии ТЭФИ-2016.

Фото: EAST NEWS

«Главной интриги лета» больше нет: в ток-шоу «Прямой эфир» на канале «Россия 1» действительно произошла замена. Ведущий Борис Корчевников, получив повышение по руководящей линии, передал свой пост Андрею Малахову, который ради этого уволился с Первого канала. Съемки начнутся уже на этой неделе.

- Борис, вы совершенно точно уходите из «Прямого эфира»?

- Правильнее сказать, что «Прямой эфир» в своем прежнем виде заканчивает существование. Программа, которая выйдет на его месте, будет уже другой. Но сохранит все то, что делало «Прямой эфир» успешным и любимым у зрителей.

- С каким чувством вы записывали свой последний выпуск?

- С чувством радости от очень успешного сезона за плечами.

- Какова судьба коллектива, который работал над «Прямым эфиром»? Ходят слухи, что, например, команда редакторов после вашего ухода будет распущена.

- Конечно же, это только слухи. Команда «Прямого» уникальна. Одна из лучших на телевидении. На рынке единицы тех, кто умеет делать этот жанр. Поэтому люди продолжат создавать и новый, еще более яркий проект.

- С каким настроением вы покидаете канал?

- С чувством, наверно, обычным на пороге новой работы: интереса перед новыми задачами и профессиональным вызовом. При этом морально я остаюсь частью команды «Прямого эфира» и ВГТРК.

- Ваши поклонники переживают за вас. Некоторые из них предполагают, что вы покидаете программу из-за проблем со здоровьем.

- Это еще одно преувеличение, каких было очень много за последние дни в прессе. Перемены в ток-шоу «Прямой эфир» не связаны с моим здоровьем. Да, идеальным его назвать сложно, но покажите мне абсолютно здоровых людей. Те проблемы, которые время от времени случаются, они решаемы. В каком-то смысле они даже помогают мне: чтобы жизнь была по-настоящему наполненной и богатой внутренне, надо что-то время от времени преодолевать. Но все далеко не так фатально, как об этом писали в последнее время.

- О чем вы жалеете, а чем безусловно гордитесь за годы работы в шоу «Прямой эфир»?

- Жалеть о чем-либо на такой работе было бы черной неблагодарностью Богу. Для любого человека нашей профессии иметь ежедневное свое шоу, а тем более – в прайм-тайм, на канале «Россия 1» с поразительно развивающейся каждый вечер драматургией – это огромное профессиональное и человеческое счастье. Как бы ни было тяжело. Поэтому язык не поворачивается о чем-то жалеть. Скорее, как у Бродского: «Пока мне рот не забили глиной, из него раздаваться будет лишь благодарность».

- Какой вы ощущали миссию программы – развлекать, поднимать острые проблемы?

- Я не знаю, миссия ли это. Вот то, к чему я лично, и мы с командой всегда стремились: к тому, что еще со времен греческой драматургии называлось катарсисом. Когда на твоих глазах развивается живая история, и люди уходят из студии с результатом, обратным тому, с каким они в нее зашли - это невероятная душевная радость и очищение, которые испытывал я, вся наша команда, герои и гости программы, и, конечно же, зрители у экрана. Вот это была главная миссия программы.

- Какой выпуск вы вспоминаете в первую очередь?

- Историй, перевернувших лично меня, в «Прямом» было очень много. Представьте себе: к нам в студию пришел парень, который когда-то был усыновлен за границей. Он стал взрослым, ему далеко за 20. С самого детства - с тех пор, как он оказался в детдоме, а потом был усыновлен - ему внушали, что отец убил его маму. Мы организовали встречу отца и этого молодого человека. Папа просил прощения у сына, говорил, как ждал этой встречи и уверял, что не убивал маму, что это были другие люди. Сын не хотел в это верить, был холоден. А потом и сын, и отец в нашей студии из моих уст узнали, что женщина на самом деле жива. Я не могу вам передать даже свои чувства в этот момент, а что говорить о чувствах этих мужчин? Потом была встреча с мамой. Если вы спрашиваете про миссию программы, то она, конечно же, вот в этой истории сконцентрировалась.

Борис Корчевников пошел на повышение

Фото: Борис КУДРЯВОВ

- Подобные проекты во всем мире имеют скандальный характер, и критикуют их прежде всего за это. Тяготили ли вас законы жанра?

- Мне всегда казалось, что есть что-то ханжеское в определении этого жанра как скандального. Это честно рассказанная правдивая жизнь людей. Ведь все, что там происходило – это правда. Почти всегда это драма. Как можно о драме, о чужой человеческой боли сказать «скандал», «грязное белье»? Это жизнь! Но очень важно, какими руками ты к этому прикасаешься, какими глазами на это смотришь. Можно и очень чистое и целомудренное опошлить, а можно и в человеческом падении увидеть потенциал невероятной высоты.

Я очень уважаю митрополита Антония Сурожского, он был великий проповедник. У него есть фраза, которая стала для меня неким кодом: любой человек – это икона. Иногда надо снять очень много слоев, прежде чем руку автора этой иконы, разглядеть ее. Я вам говорю честно, не рисуюсь: я видел абсолютно в любом человеке, который заходил к нам в студию, икону. И если не мог полюбить этого человека, то хотя бы очень старался.

- Со стороны ваш переход на православный канал «Спас» кажется неожиданным. Почему вы приняли это предложение, какое место в вашей жизни занимает вера?

- Кажется, блаженный Августин говорил, что если Бог на первом месте, то все остальное – на своем. Я стараюсь жить по этой формуле. Что бы я ни делал, я старался, чтобы Бог всегда был на первом месте. Когда прозвучало это предложение, у меня было сильное внутреннее чувство, что это предложение от Бога. А значит, лучше сделать шаг и ошибиться, чем не делать шаг и ошибиться. Поэтому я согласился.

- Это правда, что сначала вы планировали совмещать работу руководителем канала «Спас» и в шоу «Прямой эфир»?

- Изначально было понятно, что это едва ли возможно. Чтобы шоу «Прямой эфир» получалось таким, каким оно получалось, нужно этим жить. А телеканал «Спас» – это то, на что и целой жизни мало. Даже когда я продолжал одно время совмещать, что-то внутри меня всегда говорило, что в какой-то момент останется что-то одно.

- Каковы ваши планы на новом месте? Нет ли у вас опасений, что после драйва «Прямого эфира» вам будет скучно?

- Говорю совершенно искренне: ничего более драйвового, чем жизнь христианина, настоящая жизнь с Богом, я не знаю. Мне бы очень хотелось, чтобы телеканал «Спас» передал зрителям вот это ощущение, которое когда-то мне открылось, когда я пришел в церковь: чувство радости, любви, свободы и наполненной, осмысленной жизни. По-моему, это самое драйвовое, что только может быть.

- Встречались ли вы с вашим преемником? Что желаете ему в первую очередь?

- У меня язык не поворачивается назвать Андрея преемником, тем более, что с ним это будет совсем другой проект, как я вам уже говорил. Мы с Андреем знакомы давно и в эти дни, конечно, стали несколько ближе. Как вы понимаете, у нас бесконечно много общих тем. В каком-то смысле даже общая жизнь! Мы оба живем только профессией и за последние годы пропустили через себя очень много общих или похожих историй и судеб людей. Для меня правда радость, что именно он - человек, который для многих в нашей стране стал настоящим символом российского телевидения, - теперь продолжит проживать эти судьбы – с нашей командой на главном канале страны.

МЕЖДУ ТЕМ

Андрей Малахов впервые откровенно рассказал, почему ушел с Первого канала

Телеведущий Андрей Малахов написал открытое письмо Константину Эрнсту и всем сотрудникам «Первого канала», в котором попрощался с коллегами, с которыми проработал долгих 25 лет.

«В нашу digital-эпоху к эпистолярному жанру обращаются крайне редко, но я пришел на «Первый канал» в прошлом веке, когда люди еще писали друг другу письма, а не эсэмэс. Поэтому простите за столь длинное послание (подробности)

«Декретный отпуск» Андрея Малахова увеличил его гонорары в два раза

Уход Андрея Малахова с Первого канала стал главной новостью последних недель. В момент подписания этого номера в печать телеведущий пока не прокомментировал свой возможный трансфер на «Россию 1». Но признался, что они с супругой ждут первенца. Жена телеведущего Наталья Шкулева сейчас беременна. Малахов сообщил, что хотел бы помочь супруге ухаживать за их будущим ребенком и со временем возьмет для этого отпуск, который СМИ уже успели окрестить «декретным» (подробности)

КСТАТИ

Урганта, Якубовича и Гузееву увольнять не будут

После ухода с Первого канала Андрея Малахова, Александра Олешко и Тимура Кизякова, телезрители стали строить догадки: кто следующий на выбывание? Пошли слухи о том, что скоро закроются шоу «Давай поженимся!», «Смак» и даже «Контрольная закупка». Все это «ветераны» Первого канала, без которых уже сложно представить эфир. Хотя, с другой стороны, не пощадили же «Пока все дома?». Может, тогда и покусятся на такую святыню, как «Поле чудес»? Похоже все эти инсинуации порядком надоели Первому, поэтому официальный комментарий канала получился очень эмоциональным (подробности)

ЕСТЬ МНЕНИЕ

Под топот мамонтов...

Павел САДКОВ

Большинство фильмов-катастроф начинается с чего-то масштабного. Встали, например, мамонты, да пошли, понурив головы, на закат... И ты понимаешь, что-то не то, куда пошли, зачем? И вроде до этого момента плевать ты хотел на мамонтов, в волнуешься... И музыка такая тревожная за кадром... Примерно такое же чувство, как внезапная миграция мамонтов, вызывают новости с Первого канала. Андрей Малахов ушел, за ним Александр Олешко, потом Тимур Кизяков. И бредут они втроем на фоне торосов и айсбергов (подробности)