Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+8°
Boom metrics
Политика23 мая 2018 18:15

Владимир Сунгоркин: Новое правительство - это не команда прорыва

Обсуждаем с главным редактором "Комсомольской правды" новый кабинет министров, повышение пенсионного возраста и почему нам не стоит повторять судьбу Венесуэлы [радиопередача]
Главный редактор "Комсомольской правды" Владимир Сунгоркин

Главный редактор "Комсомольской правды" Владимир Сунгоркин

Фото: Евгения ГУСЕВА

А. Яковлев:

- Это программа «Что будет». В студии главный редактор Издательского дома «Комсомольская правда» Владимир Николаевич Сунгоркин.

В. Сунгоркин:

- Добрый вечер.

А. Яковлев:

- Я – Александр Яковлев. Начинаем наш разговор с важнейшего политического события. Мы узнали состав нового правительства. С этим правительством мы, скорее всего, будем жить ближайшие шесть лет. Может, и поменьше. Незначительно изменилась структура правительства – порядка половины новых министров. Ваши впечатления от нового состава правительства?

В. Сунгоркин:

- У нас программа называется «Что будет». И поэтому мы сейчас перед началом обменялись, что обсуждать. Обсуждать – Кудрин во главе Счетной палаты, Ройзман ушел с поста мэра, Госдума приняла закон о контрсанкциях, мировые лидеры едут в гости к Путину. Я посмотрел, мне захотелось все тут же зачеркнуть. Потому что, если рассуждать о том, что будет, то, конечно, самое интересное – начинать гадать, отталкиваясь от нового состава правительства. И здесь мы можем с помощью, с поддержкой или с критикой наших читателей посвятить час этой теме. Потому что тема великая, по целому ряду причин.

Во-первых, надо начинать с заявлений президента, которые он делал накануне 18 марта – своего избрания. Было очень много ответственных слов о том, что правительство – это будет правительство прорыва, которое должно обеспечить темпы роста нашей экономики выше среднемировых. Существует такая корзина, в нее входит порядка тридцати стран. И вот если эти тридцать стран взять, то среднемировые темпы прироста экономики будут примерно 3 процента. Существует такая же корзина неких международных финансовых институтов, которые ежедневно занимаются программой «Что будет», и они пытаются угадать в глобальном исчислении, что будет происходить. И вот они уже все посчитали. По состоянию на март этого года, на тот самый период, когда Владимир Владимирович говорил, что нам надо обеспечить темпы выше мировых, значит, мы должны обеспечить темпы примерно 4 процента. Хотя бы на процентик-то надо выше. Вот мировая закулиса в виде десятка важнейших мировых финансовых исследовательских центров уже нас и мировую экономику, в общем-то, приговорила на ближайшие пять-шесть лет, все уже им ясно. И я думаю, это правдоподобно. Итак, среднемировые темпы роста экономики будут крутиться вокруг 3 процентов по-прежнему. Вот эта корзина главных государств. А средние темпы прироста российской экономика будут крутиться вокруг 1,5 процентов. Сие означает, что через шесть лет – это завершение срока президентства Владимира Владимировича – мы будем уже очень серьезно отставать от многих стран.

Что с этим знанием делать? Знание такое печальное. Они посчитали. Это Европейский банк реконструкции и развития, Всемирный банк и так далее, такие крупные аналитики, которые это считают не для того, чтобы нас уесть и погрузить в уныние, а просто им это надо считать, чтобы прогнозировать, как те или иные силы будут богатеть, где есть угрозы обеднения и так далее. Это им надо для их развития, не для нас они стараются. Так вот, мы приближаемся к нашему правительству. Ясно было, и Владимир Владимирович сказал яснее ясного, что нам нужен прорыв. С той инерцией, которую мы имели, все уже посчитано, мы будем все больше и больше отставать. И все политические и экономические люди застыли в ожиданиях: где же там прорыв? Не раздается ли песня из-за холма? Как, по-моему, у Салтыкова-Щедрина. Не клубится ли пыль, не приближается ли команда прорыва? И вот пока то, что мы заполучили.

А потом, помните, с 18 марта до 15 мая, считай, два месяца шла такая драка, по-разному ее трактовали, драка бульдогов под ковром, аналитическая работа по взвешиванию на разных весах, кто же должен возглавить этот прорыв, это что за команда нашей победы. Наконец, 15 мая мы получили окончательный список. По-моему, ты тоже согласишься, Саша, что общее чувство было такое: чего-то не героично как-то и не радикальненько. А у тебя какое было ощущение? Ты помоложе.

А. Яковлев:

- Мне кажется, что была команда – она и осталась. То есть возвращение Голиковой, которая была, возвращение Гордеева. Кстати говоря, довольно авторитетных и уважаемых персон.

В. Сунгоркин:

- Я скажу так. Они все хорошие, авторитетные, все замечательные наши современники. Но я точно могу сказать, с большой долей наглой уверенности, что это не команда прорыва. Это все люди бывалые, это все люди очень осторожные. Может быть, это хорошо. Но эти люди, которые сейчас… они уже ведь огласили свои представления о прекрасном, в том числе молодые министры, которые должны были бы, казалось, внести эдакую удаль. Вот Кобылкин – это новый министр по природным ресурсам и экологии.

А. Яковлев:

- Он был главой Ямало-Ненецкого автономного округа.

В. Сунгоркин:

- Он был губернатором. И вот он пришел. Природные ресурсы – это то, с чего Россия живет. Он сказал: надо для прорыва деньги. Где их взять? Их надо брать у населения. Налоги, займы и так далее.

А. Яковлев:

- Пенсионный возраст.

В. Сунгоркин:

- Все это здорово, классно. Кстати, про пенсионный возраст надо поговорить. У нас ведь что творится. Ситуация довольно тревожная, на мой взгляд. Потому что предложение вытаскивать деньги у населения с помощью новых налогов интересное, бодренькое. Но население живет плохо. Это мы не просто в романтическом плане – плохо или хорошо. Каждый по-своему оценивает. А просто бедно. Мы это видим по такому инструменту как торговля. Люди мало покупают.

А. Яковлев:

- Вот что нам пишут: «Ничего хорошего уже не будет. Наша страна в глубоком упадке, полный развал». «Сегодня Примаков смог бы повторить восемь месяцев выхода из кризиса?» «Все говорят о формировании некой команды. Но каждый министр занимается своим делом, своей отраслью. Команда нужна в отдельном министерстве или ведомстве. А команда правительства – это, по-моему, нонсенс». «От кого и в чем мы собрались отставать?» Сообщение от Сергея Кавера: «Товарищи, в стране не платят зарплату. А где ее платят, там делают минимальной. Через шесть лет будет опять Медведев, и так далее, до конца. Никакого прорыва не будет, не морочьте людям голову». Михаил из Перми дозвонился.

- Я слушаю – смех просто иногда берет. Может быть, правительство и хорошее. Но одно высказывание меня убили, веры уже никакой нет. Медведев сказал: «Денег нет, но вы держитесь». Представьте себе, вы приходите домой и говорите своим детям, жене: «Денег у меня нет, но вы держитесь. Завтра, послезавтра, через месяц, через два, через три». И вы каждый день приходите и так говорите. Как прожить? После этих слов, я думал, его сразу из правительства уберут. А он опять председателем правительства стал.

А. Яковлев:

- Эдуард их Новосибирска добавляет: «Будет кошмар».

В. Сунгоркин:

- Ну ладно, прямо ужас, ужас. Есть еще такая фраза: хуже уже быть не может. Хуже может быть всегда. Кошмар – не кошмар. Давайте оздоровим ситуацию. Речь идет о том, что будет прорыв или нет. Насчет прорыва – никакие признаки это правительство не дает. Что такое слово «прорыв»? Бежать они должны куда-то или ночами не спать? Нет, прорыв – это то самое оздоровление экономики, при котором мы будем на 4 % хотя бы в год расти. Это там надо для того, чтобы сводить концы с концами. Пока не просматривает, какими путями может улучшение экономики произойти. Данное правительство – это не то правительство, которое могло бы какие-то надежды с точки зрения обеспечения увеличения темпов роста экономики подавать. Мы их всех знаем. И эта апелляция к тому, что давайте повысим еще налоги, ни к чему хорошему не приведет.

А. Яковлев:

- Или пенсионный возраст.

В. Сунгоркин:

- Давайте по порядку. Это важные вопросы. Торопиться не будем. Повышение налогов ни к чему хорошему не приведет. Потому что люди будут еще меньше тратить денег за их неимением. А чем меньше они будут тратить, тем больше будет коллапс в той же экономике, которая должна что-то производить и продавать. Вот это важный вопрос. А коль скоро люди не тратят деньги, то у нас опять вся надежда в налогах на нефть. Она сейчас растет, возможно, это один из факторов, почему появилось такое правительство. Цены на нефть уже 80 долларов за баррель. Это очень хорошие цены. При них уже кошмар, кошмар, кошмар нам, скорее всего, не грозит. Но и не грозит экономический рост.

Следующий пункт – пенсионный возраст. Есть предложение его резко повысить. Цифры мы все знаем – 65 лет мужчинам и 60 лет женщинам отмерить. Это интересный сценарий. Но к чему он приведет? У нас и так чуть ли не 40 % мужчин до пенсионного возраста не доживают. С женщинами получше, их примерно 25 % не доживает. Обидно, вот он платил, платил. Вернее, с него сдирали, сдирали, а пенсией не воспользовался. Если мы скакнем сразу на 65 лет, уже посчитано все, мы перейдем в разряд даже не стран, а в разряд небольшого количества стран, которые замыкают список имеющихся государств, мы где-то там в районе Замбии будем, где самые тяжелые африканские страны, с точки зрения количества тех людей, которые воспользуются пенсией. Процент тех, кто доживет до пенсии, он минимальный. Максимальный – в Исландии, где до 90 лет люди живут. И минимальный будет в России. Она попадет в худшую пятерку. Как-то это даже уже жутковато становится. Есть более щадящий сценарий, когда повышать пенсионный возраст будут на полгодика, потом еще на полгодика. Наверное, это более здравый сценарий.

Но мы действительно сейчас находимся в таком интересном периоде, когда надо с большим интересом следить за новыми изобретениями нашего правительства. Ему же надо 4 % обеспечить рост. А как? Никто не понимает. Сценариев есть много, но эти сценарии не принадлежат правительству. Правительство до предела консервативное. И не только правительство. Существует еще один фактор, который угрожает всю ситуацию перевернуть медным тазом. Этот фактор хорошо описан в докладе уполномоченного по правам предпринимателей Титова. Доклад будет вноситься президенту, о том, что у нас творится с попытками создания малого, среднего бизнеса. Там полный каюк. Еще в 2015 году президент в своем послании традиционном говорил о том, что ужас происходит. Силовики наши замечательные возбуждают огромное количество уголовных дел, дела до суда не доходят, до суда доходит примерно 20 %, но в это время они, надо догадываться, ощипывают этого бизнесмена, он, бедный, закрывает бизнес, бывшие богатые многие из них платят, наверное, какую-то дань. После чего дело закрывается. И бизнес закрывается.

И вот Титов, бывший кандидат в президенты, собравший около процента голосов, оставшийся уполномоченным президента, он вываливает из своей корзины кучу новой информации. А что произошло за эти три года? Он рассказывает очень интересные вещи. Количество возбуждаемых уголовных дел, которые привели в изумление президента в 2015 году, увеличилось почти в два раза. Разорение бизнесменов идет более ускоренно, чем в 2015 году. Они создают бизнес, любой – пекарню, магазин, что-то шьют, тачают, потом к ним приходит огромное количество проверяющих, или один проверяющий, порой и этого достаточно, возбуждают уголовное дело за нарушение чего-нибудь. А нарушить у нас не сложно.

А. Яковлев:

- Пожарная безопасность, охрана труда.

В. Сунгоркин:

- В этой студии тоже можно найти нарушения. Вон провода торчат. Короче – нам каюк. Хорошо, мы – "Комсомольская правда", наверное, у нас есть какая-то защита у самих. И все эти вещи зверски выросли. Они выросли уже до 300 тысяч возбужденных дел в год. И бизнесу работать в этой стране все сложнее и сложнее. Это тоже фактор, с которым надо чего-то делать. Насколько я знаю, у нас три структуры кошмарят бизнес. Или наводят там порядок. Четыре. Это МВД, ФСБ, Следственный комитет, прокуратура. И я бы добавил пятую – МЧС Плюс разнообразные технические надзоры, где люди с миллиардами. Итого, у нас примерно 18 крупных федеральных организаций, которые могут закрыть любой бизнес к чертовой матери с самыми благими намерениями.

А. Яковлев:

- Вот что нам пишет К.Ю.М.: «Господин Сунгоркин, вы же сами очень успешно топили Грудинина. Что теперь разглагольствовать?»

В. Сунгоркин:

- Разглагольствовать – это у нас работа такая на радио. Радио так устроено – будем разглагольствовать. Насчет того, что топили Грудинина, мне кажется, это преувеличение. В частности, Грудинин у нас неоднократно выступал в этой студии. И давали ему сказать все, что он хотел. И он из нашей студии не уходил. И уже после того, как он перестал быть кандидатом в президенты, он снова у нас побывал. Можно посмотреть на сайте. А что касается «топить Грудинина», я не согласен, что Грудинин должен быть нашим президентом. Есть много аргументов, почему он не должен.

Но давайте посмотрим, у нас еще одно событие, которое очень на многие вещи, в том числе и на будущее наше, может помочь открыть глаза. Например, такая ерундовина как выборы в Венесуэле. Это интересная история. Это страна, реализовавшая многие представления о прекрасном, того же Грудинина и тех, кто за него голосовал и собирается дальше голосовать. В Венесуэле на последних выборах победил народный президент Мадуро, народ за него, он такой весь справедливый. Грудинин даже в подметки не годится с точки зрения борьбы за справедливость. Но при этом людям раздают пачечки туалетной бумаги по специальным спискам. Там такая же ситуация, если не хуже, я думаю, гораздо хуже, чем была у нас в 1992 году. Вот борьба за справедливость, за коммунизм, за все хорошее… тем, кто интересуется, к чему это все приводит, раньше у нас был собственный пример образца 1991 года, была и есть Северная Корея, была и есть достаточно драматически живущая Куба. Вот добавим к ней Венесуэлу.

Но с Венесуэлой вообще абсурд, потому что она по разведанным запасам нефти находится на первом месте в мире. Люди могли бы жить-поживать, добра наживать. Но пришел к ним сначала Чавес – большой борец за социальную справедливость. Потом это все усугубил тоже большой народник, он истинно народный человек, у него ни образования нет, ни стажа работы, его вершина была – водитель автобуса Мадуро. И вот уже второй раз его народ избрал. Как народ? По официальным данным, 46 % участвовало, по неофициальным, но более правдоподобным – 20 %. Значит, 30 %, наверное. И вот этот народный президент реализует все народные чаяния, которые нам близки: все отнять, поделить, поддержать с утра до вечера только тех, кто бедный. Образца героического 1918 года.

А вообще Грудинин, я думаю, хороший директор совхоза, хороший предприниматель. Но для президента это несколько другие должны быть качества.

А. Яковлев:

- Хотел бы вернуться к вопросу Александра про Примакова: смог бы он сегодня повторить восемь месяца выхода из кризиса?

В. Сунгоркин:

- Мы же ищем: а кто? Медведев нас разочаровал. Правительство очень консервативное. А вот в свое время… Мне кажется, здесь тоже очень много мифологии, что был такой титан управления Примаков Евгений Максимович. Заслуги Евгения Максимовича, сегодня уже все разобрались, кто в ту эпоху работал, он создал ситуацию, при которой не усугублялась никакими постановлениями правительства жизнь экономики. Не отягощались налоги, не свирепствовали силовики в этот период в плане навести порядок. Это было правительство, которое на самом деле за эти восемь месяцев приняло минимальное количество законов и постановлений. Это были очень консервативные, пожившие люди, которые говорили: торопиться не будем, русский мужик сам все вытащит, они там разберутся. И отпустили осенью 1998 года поводья, лошадка русской экономики за эти восемь месяцев вылезала из последефолтного болота, пользуясь тем, что никто их в этот период не обижал, ничего у них не отнимал, не требовал ничего на социальные нужды или на что-то такое. В этот период все, кто что-то создавал, все продолжали спокойно создавать и вылезать. Вот что было секретом Примакова.

Сейчас же, смотрите… Кстати, Дума в тот период тоже принимала очень мало законов. Сейчас же у нас с утра до вечера принимаются во всех сферах законы. Вот только что третье чтение прошел закон очень боевитые про контрсанкции. А это же все ударит снова по нашей экономике. Сначала санкции ударили, теперь мы еще контрсанкциями ударим. Зато все бодры, веселы, все спасают родину. Вот при Примакове никто родину не спасал.

А. Яковлев:

- Важнейший политический вопрос – что будет в 2024 году? И многие говорили о том, что вот мы сейчас уже увидим преемника, человека, который побыл губернатором. Может быть, сейчас его назначат министром.

В. Сунгоркин:

- Мы не мелочимся с тобой. Давай про преемника. Есть ли он в этом правительстве? Не спрятал ли его Путин здесь?

А. Яковлев:

- Несколько губернаторов вошли в правительство.

В. Сунгоркин:

- По раскладу на сегодня, я вам скажу, это многим не понравится, но больше всего на преемника похож Медведев Дмитрий Анатольевич. Потому что все-таки он уже, получается, второй срок премьером.

А. Яковлев:

- Абсолютный рекорд в российской истории.

В. Сунгоркин:

- Был срок президентом. Мы еще к нему больше попривыкнем. Если человек столько уже прошел огней и вод… Это не к тому, что я призываю голосовать всех сегодня уже. Но кто больше всех похож, то, наверное, это Медведев. А если уж он не продержится эти шесть лет, это все-таки очень интересная гонка, наверное, его можно уже повысматривать среди молодых руководителей. Их у нас много. Тут Путин сильно ситуацию запутал. Потому что у нас молодых и министров много. Кстати, у нас в этом правительстве, я думаю, рекордное количество вокруг сорока лет министров. Другое дело, что все эти министры, все эти персонажи не на ключевых постах. Они во втором эшелоне правительства.

А. Яковлев:

- Дитрих, Патрушев, Носков, Кобылкин и другие.

В. Сунгоркин:

- Все молодые.

А. Яковлев:

- Олег из Подольска нам дозвонился.

- Был у нас такой президент, не хочется поминать его, - Ельцин. Он сказал такую фразу среди близкого окружения: а почему Путин? Он сказал: этот борозды не испортит. Вот это факт. И вы, сколько бы ни сидели, ни рассуждали, это правительство будет, которые ставленники, извините, чикагские мальчики еще с тех времен, всякие Чубайсы, Гайдары, Хакамады, Немцовы. Они будут править, пока последнюю кровь не выпьют из России.

В. Сунгоркин:

- Сегодня так все брутально стало: пока последнюю кровь не выпьют. Кто-то же должен руководить страной. За Путина проголосовало более 74 %.

А. Яковлев:

- Еще один рекорд, кстати говоря.

В. Сунгоркин:

- Давайте уважать этот выбор.

А. Яковлев:

- При относительно высокой явке.

В. Сунгоркин:

- Мы такие люди крайностей. Всякие рассуждения, что ужас, ужас, ужас, - это тоже большое преувеличение. Мы говорим: сможет ли это правительство обеспечить исполнение задачи президента? Президент поставил две самые главные задачи. Для широких народных масс самая главная задача – обеспечить повышение жизненного уровня. И не когда-нибудь, не при победе окончательной и бесповоротной коммунизма, а он поставил это как задачу своего президентского срока – шесть лет. И ее надо начинать выполнять уже в этом году. Не через год, не через два. И вторая задача – это уже более для руководящей публики – это выньте и положьте, обеспечьте 4 % рост выше среднемирового. При том, что у нас сейчас 1,5 %. Вот как ее будет правительство выполнять – это очень интересно. Но это не означает, что надо ругаться, обзываться, про борозду какую-то вспоминать, покойного Немцова по-прежнему шпынять. Он уже три года, царствие ему небесное.

А. Яковлев:

- Мы говорили о примере Венесуэлы.

В. Сунгоркин:

- Слушатели оживились. Самые разные толкования Венесуэлы. Читаю: «В Венесуэле классический капитализм, даже не госкапитализм». Да нет, мы как раз в последние полтора года достаточно много писали о том, что там происходит. Там и не госкапитализм, там и не капитализм, там уже просто развал. Страна разваливается. Какие-то проценты тут называют. Есть ложь, чудовищная ложь и статистика. Люди шутят: повышение пенсионного возраста приведет к увеличению продолжительности жизни населения. Опять ностальгия по советской промышленности. Когда я говорю про Советский Союз, я не говорю о Советском Союзе образца 1973 года, когда был пик советского развития. Мы говорим о периоде 1991, 1990 и 1989 года, когда все рассыпалось так, что… Мы же говорим про народную жизнь. Народ в этот период зубы на полку клал от всей души. Ничего уже не было. Не стоит фантазировать. Наверное, Советский Союз был замечательной страной, я даже соглашусь в чем-то. Но в 1990 году все рухнуло. Наши слушатели должны помнить, как все было.

Дальше начинаются толкования: кто виноват? Это можно долго обсуждать. Вот интересно: «Во всяком случае, при Примакове ставка рефинансирования была ниже инфляции». Слушайте, в середине августа 1998 года произошел дефолт. Страна отказалась от всех своих обязательств. Банки, по сути, отказались от обязательств перед населением в этот же период. И началась страшная ситуация, когда людям говорили: может быть, мы вам вернем ваши вклады, а может, не вернем. А может, вы получите их в виде путевки в Египет, которая у нас тут завалялась. Или досками, краской со склада, который нам достался от какого-то плохого должника. Это же все было. Огромное количество вкладов у людей сгорело. Какая, к черту, ставка рефинансирования? Банки никому никаких кредитов в этот период не давали. Поэтому не фантазируйте.

Те восемь месяцев, которые правил страной Примаков, а он был реальным руководителем, потому что Ельцин у нас был хронически болен, не надо эти умные слова. Что такое инфляция в тот период? Одномоментно доллар из 6 рублей превратился в 24. Это не годовая инфляция, а разовая инфляция составила по отношению к мировым валютам 400 %. За одну ночь. Я подозреваю, что формально товарищ, который нам пишет, прав, что ставка рефинансирования, возможно, была не 400 %, а может, была 120 %. Ну и что? Кому нужен был такой кредит? И самое главное, что его никто не давал. Можно так умничать: ставка рефинансирования была выше, ниже и так далее. Но на самом деле происходила достаточно катастрофическая ситуация в экономике. После чего все сами, сами, как умели, выползали из этого хаоса. Государство в этот момент отошло, сделало вид, что мы ничего не знаем, Кириенко был отправлен в отставку. Ельцин не пошел на рельсы, он обещал куда-то в очередной раз, то ли рельсы, то ли руку обещал. И страна потихоньку в ужасе от всего содеянного. Когда сейчас говорят «хуже быть не может», вспомните: хуже быть может, без войны, без агрессии американских империалистов мы получили очень тяжелую ситуацию в 1998 году, ужасную ситуацию в 1991 году. Нам до этих ситуаций шагать и шагать.

А. Яковлев:

- Еще 1993-й.

В. Сунгоркин:

- Была пальба, по улицам боевики бегали. Вот говорят: овенедиктился я. У нас сейчас все классно, чудесно, за окном не стреляют. Вклады ваши в банках не отнимают. Когда мы говорим, что хуже быть не может, - не выдумывайте, у нас в исторической нашей памяти каждого нашего слушателя есть что вспомнить из раздела «хуже».

А. Яковлев:

- Юрий из Москвы нам дозвонился.

- Предприниматель со стажем с 1992 года, еще не банкрот и даже на свободе.

В. Сунгоркин:

- Поздравляем вас. Чего делаете, чего предпринимаете?

- Мы занимаемся производством и продажей продуктов питания.

В. Сунгоркин:

- Это святое. Это нужно будет всегда, при любой власти.

- Я бы вас пригласил к себе на работу. Я переброшу мостик к главному вопросу относительно состава кабинета министров. На мой взгляд, все это полная ерунда. Кто бы там ни был, у нас же, как известно, государство – один человек. И все они, эти его исполнители, реализуют глобальную задачу, связанную с ручным управлением. С укрупнением всего, что можно укрупнить, с отдачей всего этого дела под… Приведу пример Чичваркина, хотя он уже старый. А вот новый пример – Галицкий, владелец сети «Магнит». Договорился человек по телевизору, что бизнес не должен быть социально ответственным, бизнес платить налоги должен. Про футбольные клубы говорил. «Магнит» был «продан» компании ВТБ. Ни вы, ни я правду не узнаем.

В. Сунгоркин:

- Галицкий вряд ли сильно обеднел от этой сделки. Я думаю, он получил много миллиардов рублей, жив-здоров, невредим, это тоже хороший итог бизнеса. Чего мы из Галицкого будем делать драму эпохи? Галицкий – молодец.

А. Яковлев:

- Это правительство на шесть лет? Некоторые эксперты поговаривают, что это на два-три года, а вот через два года совершенно новый состав, будут смотреть новых кандидатов в президенты. И вот тогда будет правительство прорыва. Или нет?

В. Сунгоркин:

- Когда Медведева назначили, была такая рокировка, один к одному все говорили. 2012 год. Что это ненадолго, это какое-то обязательство, а потом придет тот самый герой, и как дадут… и мы увидим русское экономическое чудо. Прошло шесть лет. На эту минуту мне кажется, что, так как у нас уже выработался некий большой стиль в стране – экономики, политики, - в рамках устоявшегося большого стиля, мне кажется, Медведев минимум на четыре года. Ну хорошо – на три, но меньше трех лет этому правительству я никак не дам. Потому что это не в нашей стилистике. А большая вероятность, что, если не случится форс-мажоров, катаклизмов и так далее, Медведев – это на шесть лет. Простая вещь: а иначе чего его назначать? А, нет, есть конспирологическая теория, тоже широко известная, что он сейчас проведет непопулярные реформы, повысит пенсионный возраст. Но это тоже не в стиле Путина. Я думаю, Путин возьмет всю ответственность за реформы, за возраст на себя. Это слишком для Путина, скажем так, пошлый сценарий – а потом взять и свалить Медведева. Это не в стиле Путина.

А. Яковлев:

- Спасибо.