Сторонники ГУЛАГа, прикрывшись законом, добились, что граффити с Солженицыным на фасаде пятиэтажного здания может быть закрашено

Граффити с Солженицыным на фасаде пятиэтажного здания будет закрашено

Фото: Игорь ДОКУЧАЕВ

В начале октября на стене дома № 32 по Смоленскому переулку появился портрет русского писателя Александра Солженицына. Под портретом цитата-название публицистического эссе Александра Исаевича, обращённое к советской интеллигенции в 1973 году, «Жить не по лжи!»

Портрет на здании остался незавершённым. Его автора - известного тверского художника Виктора Лебедева (Джокера) - задержали прямо во время нанесения рисунка на фасад здания. Никто не ожидал, что спустя 45 лет после опубликования эссе мохнатая гидра сталинизма выползет из подворотни и даст бой, прикрывшись законами современной России.

Ветеран войны, фронтовик, кавалер орденов и медалей, узник ГУЛАГа, лауреат Нобелевской премии Александр Солженицын даже в вынужденном изгнании думал о России, думал, как её обустроить, как скинуть ярмо коммунистической отравы, вогнавшее жало в самое сердце страны. И когда, казалось бы, всё, когда Солженицына изучают в школах, смердящая тень колымских надзирателей выползла из небытия в Твери, у здания, где к 100-летию писателя молодой художник решил создать его портрет.

Уже в первые дни своего существования граффити вызвало массу негодований у местных жителей. На Виктора Джокера составили протокол в полиции, а общественность разделилась на сторонников и противников уличного искусства.

Целый месяц воинствующие жильцы собирали подписи против сохранения портрета Солженицына на стене их дома, а кто-то даже оставил под рисунком надписи «предатель» и «иуда», вот только проблему эти возмущения не решили. Граффити по-прежнему оставалось нетронутым.

Тогда к всеобщим недовольствам подключился один из тверских коммунистов, возможно, тот самый, для кого отсутствие ГУЛАГа - досадная потеря, депутат Законодательного Собрания Андрей Истомин. Направив запрос в администрацию, он получил ответ от заместителя главы администрации Твери Любови Огиенко, в котором обещали принять меры «по устранению графического изображения А.И. Солженицына». Да к тому же Виктора Джокера обязали явиться для составления протокола об административном нарушении и выплаты штрафа.

Творчество Виктора Джокера стало предметом спора Фото: Личная страница героя публикации

Однако художник и его единомышленники не собираются так просто сдаваться. Сейчас инициативная группа собирает подписи для обращения в том числе и в администрацию Президента РФ. Ведь ситуация складывается действительно довольно странная. В Москве к 100-летию со дня рождения Солженицына (11 декабря 2018 года) по указу главы государства собираются открыть новый памятник известному русскому писателю и общественному деятелю, в то время как в Твери граффити с его портретом позорно, если не сказать трусливо, убирают.

Как сообщает пресс-служба администрации города Твери, точное решение по судьбе рисунка будет принято только после общего легитимного собрания собственников дома № 32. Ведь именно их слово будет решающим в данной ситуации. Кстати, "Комсомолка" уже провела опрос жильцов и результат оказался не в пользу противников Солженицына.

Вот ведь незадача - в городе немало стеновых граффити, и никто их убирать не собирается. Добавьте к этому памятник Ленину. Стоит, хотя наверняка немало тех, кому он не нравится, но и его не убирают. Так кому же помешал Александр Солженицын? Или принцип «жить не по лжи» - это выше нашего понимания?

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Битва под Солженицыным: гигантский портрет нобелевского лауреата расколол обычный двор на две враждующие половины

Спецкор «КП» Владимир Ворсобин отправился в Тверь, чтобы выслушать мнения сторонников и противников писателя…

... Конечно, это он, Андрей Чугуевский, вызвал полицию, чтобы те стащили художника с подъемника. Именно Чугуевский возглавил штаб сопротивления рисунку с Солженицыным, засыпал инстанции жалобами. И скорее всего, надписи «иуда», «предатель» - тоже его рук дело.

Но Чугуевский вызывал интерес еще по одной причине.

Родной брат его отца исчез во время репрессий. Без суда и следствия. Но это не важно («так надо было», «время такое, предвоенное»). Для Чугуевского жизненно важно, чтобы Солженицын исчез из Твери... (Далее)